Умные аксессуары и охрана прав интеллектуальной собственности
Автор: Эмма Пул, старший научный сотрудник ВОИС
Носимые устройства — это не новая тенденция: мы носим на себе функциональные предметы тех пор, как в XVI веке часовой мастер Петер Хенляйн изобрел наручные часы. Сегодня сектор носимых технологий (или «умных» аксессуаров), к которым относят многофункциональные часы, шагомеры, пульсометры и GPS-трекеры, приближается по объему продаж к 42 млрд долларов и обещает перевернуть наши представления о маркетинге, розничной торговле, физической культуре и медицине. В этой статье мы рассмотрим перспективы развития сектора и возникающие в этой связи вопросы охраны прав интеллектуальной собственности.
Что такое умные аксессуары?
Умными гаджетами называют миниатюрные компьютеры и устройства «дополненной» (AR) и «виртуальной» (VR) реальности. Сегодня этот рынок сводится к небольшому числу аксессуаров, таких как умные очки, часы и фитнес-браслеты, многие из которых способны взаимодействовать со смартфонами и планшетными компьютерами через приложения, позволяющие отслеживать параметры сна, самочувствия и движения (это так называемое «самоотслеживание» привело к возникновению «лайфлоггинга», «умной» одежды и других новшеств). По мнению специалистов Deloitte, сектор представляет собой «массовую нишу», оборот которой только в этом году составит около 3 млрд долларов США.
Первые проблемы в области охраны интеллектуальной собственности
В секторе умных гаджетов началась своеобразная «гонка вооружений» — накопление компаниями прав ИС. Первый патентный спор в этой области уже ведется в США между производителями спортивной одежды Adidas и Under Armour по поводу прав на приложение MapMyFitness. На сегодняшний день многие компании отрасли высоких технологий активно наращивают свои патентные «арсеналы». Так, только за 2013 г. корпорация Google получила более 2 тысяч американских патентов (почти вдвое больше, чем за все предыдущие годы), включая патент на систему «отслеживания взгляда».
Хотя сектор носимых технологий всё еще находится на стадии становления, можно с уверенностью ожидать множества проблемных ситуаций в области ИС. Аналогичные вопросы уже возникали во время бурного развития мобильной связи и полупроводниковых технологий. Если ситуация повторится, то количество и качество уже выданных патентов вызывает тревогу. По вопросу действительности низкокачественных патентов ведется серьезная полемика, так что в США ожидается реформа патентного законодательства. И наоборот, на отраслевые стандарты сектора умных аксессуаров будут влиять недавние изменения в национальном и международном праве (например, в США и европейских странах), касающиеся «патентов, существенных для стандарта» и лицензионных соглашений на условиях «FRAND» (см. вставку). Сложности также могут возникнуть, если всё больше стран пойдут по пути Германии и Новой Зеландии и позволят оспаривать патентоспособность компьютерных программ.
О концепции FRAND
Для того, чтобы обеспечивать совместимость и взаимодействие устройств, производимых разными компаниями, устанавливаются отраслевые стандарты, благодаря которым, например, лицензии на технологию, важную для внедрения данного стандарта, должны предоставляться третьим лицам на «справедливых, разумных и недискриминационных» условиях (fair, reasonable and non-discriminatory, сокращенно — FRAND). Такие условия лицензирования призваны обеспечить беспрепятственное и широкое распространение стандартизированных технологий и, в то же время, сохранить компаниям стимулы для осуществления инноваций и участия в процессе стандартизации.
Не менее сложные вопросы будут возникать в этом секторе в связи с действием товарных знаков: к таким темам относятся наличие конкурирующих между собой знаков в различных юрисдикциях, обозначение продукта в виртуальной среде и охрана товарных знаков во всё расширяющейся системе доменных имен.
Дизайн: функция вместо формы
В законодательстве об интеллектуальной собственности традиционно проводится четкое различие между охраной патентов и промышленных образцов, но развитие умных аксессуаров может привести к размыванию этой тонкой грани. Стив Джобс сказал однажды про дизайн: «Это не просто внешний вид и впечатление. Это и функциональная характеристика». Замещение формы функцией в секторе носимых технологий наиболее отчетливо проявляется в растущем взаимодействии между производителями гаджетов и предметов одежды. На работу в технологические фирмы переходят топ-менеджеры из модной индустрии (так, в компанию Apple недавно пришли Роль Денев из Yves Saint Laurent и Ангела Арендтс из Burberry), и между секторами создаются партнерства по дизайну функциональной моды: например Google сотрудничает с фирмами Ray Ban и Oakley, а Apple участвует в разработке устройств и приложений Nike+. К уже выпускаемой продукции относятся «умные» ювелирные украшения и предметы спортивной одежды из токопроводящих материалов, способные взаимодействовать с другими устройствами или определять аутентичность продукта.
На развитие этого сегмента будут влиять факторы неопределенности и различия в международной охране прав ИС на трехмерные образцы предметов одежды и обуви. Отсутствие ясности в области охраны незарегистрированных и виртуальных образцов тоже может затрагивать инновации в этом секторе, но этот пробел вполне способны заполнить существующие формы охраны ИС, такие как товарные знаки и патенты.
Следующий этап: дополнение реальности
Следующей волной умных аксессуаров, которая захлестнет рынок, станут устройства на основе технологий дополненной (AR) или виртуальной (VR) реальности. Обе концепции имеют дело с машинно-генерируемой средой: AR — это среда, наложенная на реальную (как в Google Glass), а VR — совершенно новая среда, в которую погружается пользователь (как в шлеме Oculus Rift).
AR-устройства позволяют повышать эффективность, безопасность и производительность в сфере обслуживания клиентов и логистики и даже могут использоваться врачами при консультировании пациентов или проведении хирургических операций. Самые первые VR-устройства предназначались для видеоигр, но со временем такие технологии могут позволить любому из нас общаться «вживую», находясь на разных континентах, или будут применяться специалистами для взаимодействия с удаленными устройствами при выполнении «дистанционной хирургии», обезвреживании бомб или исследовании недоступных территорий.
Вторые экраны и персональное телевещание
AR- и VR-технологии предоставляют пользователям совершенно новые способы потребления контента. Устройства виртуальной реальности могут полностью трансформировать телевещание, позволяя зрителям виртуально присутствовать на спортивных состязаниях, концертах или университетских лекциях. При просмотре телепередач в AR-очках пользователю может предлагаться различный смежный контент (аналогично «вторым экранам», когда мобильные приложения предоставляют телезрителям сопутствующую информацию). А при чтении бумажных или электронных книг может активизироваться функция поиска или открытия словаря.
Появление этих новых способов взаимодействия с креативным контентом, вероятно, будет иметь серьезные последствия для системы охраны авторских прав. Ведь любой фильм или телепередача может незаметно записываться или ретранслироваться в интернет в режиме реального времени. Следить за соблюдением авторских прав на распространение соответствующего контента станет практически невозможно, виртуальные нарушения будет по-прежнему трудно обнаруживать, а получать доказательства нарушений станет еще сложнее. Когда кто угодно может записывать всё что пожелает в любое время, трудноопределимыми станут и понятия добросовестного использования и честного бизнеса.
Размывание границ между человеческим телом и технологиями
Умные аксессуары также стирают грани между технологиями и организмом человека. Использование современных вспомогательных средств людьми с ограниченными возможностями (сюда относятся продвинутые протезы для спортсменов, таких как Эйми Маллинз, и революция в кохлеарной имплантации) наводит на мысли о расширении человеческих возможностей с помощью высоких технологий. По мере того, как новые устройства начинают восприниматься как часть нас самих (например, они могут крепиться на голове, как SmartWig от Sony, или наноситься на кожу, как планируемые к выпуску компанией Motorola «татуировки», содержащие пароли для аутентификации), возникают новые возможности: так, можно использовать дистанционные датчики для слежения за детьми, душевнобольными и другими уязвимыми людьми, или использовать данные геолокации для санитарного контроля или социологического анализа.
Технологии, «которые всегда с тобой», ставят и новые вопросы: например, как сочетаются функции распознавания лиц, которыми оснащаются некоторые устройства, с принципами невмешательства в частную жизнь, или как влияет на безопасность использование устройств, встроенных в организм человека? Еще более сложные проблемы могут возникать в связи с внедрением технологий передачи тактильных ощущений, стирающих грань между реальным и виртуальным прикосновением.
Отдельный ряд вопросов в сфере охраны прав ИС будет связан с новыми режимам взаимодействия, разрабатываемыми для таких устройств. Так, важным аспектом использования современных технологий являются жесты (сжатие, смахивание и другие жесты «мультикасания»), и они уже становились предметами заявок на патенты и товарные знаки. Представим себе, какую прибыль может принести торговля принципиально новыми формами креативного контента. Не исключено, что хореографы скоро станут богатыми людьми.
Оптимальная информация для оптимальных рекомендаций
Полный потенциал сектора будет реализован, когда развитие технологий шагнет от устройств, наблюдающих за нами, до систем, способных на основе получаемых из такого наблюдения данных давать нам оптимальные для каждого случая рекомендации — или включать нас в целевую аудиторию маркетинговых кампаний. Открываются немыслимые возможности: устройства будут советовать нам, какие встречи не пропустить, повышать нашу продуктивность, сообщать об угрозах безопасности, давать нам лекарства, купировать боль и перезапускать работу сердца. Новые изобретения также будут взаимодействовать с растущим «интернетом вещей» (см. вставку): отключать сигнализацию, включать отопление в квартире, открывать дверь в гараж. Как открыть багажник, сделав движение ногой под задним бампером автомобиля, уже придумано.
Проблема состоит в том, что системы не смогут правильно предугадывать наши потребности, не изучив досконально наши повседневные действия и привычки. А это значит, что если данные будут неточными или неполными или мы не будем носить устройства постоянно, то они будут выдавать бесполезные рекомендации.
Владение данными
Пока сектор умных гаджетов развивается, позволяя компаниям получать всё больше информации о нас, интересно поразмышлять о том, кому должен принадлежать этот новый вид неосязаемого имущества. Согласно отчету Европейской комиссии, эти «жизненные данные» (life data) включают как наши личные идентификационные данные, так и те сведения о себе, которые мы отправляем в онлайн-сервисы. Однажды поэт Тед Хьюз сказал: «Я надеюсь, факты нашей жизни принадлежат нам самим». В сегодняшней цифровой среде, где технологические компании позволяют нам бесплатно пользоваться своими сервисами в обмен на неограниченное использование наших данных, в этом уже нет никакой уверенности.
Любая неопределенность в том, кому принадлежат такие «жизненные данные», приведет к множеству последствий. Особое значение будет иметь взаимодействие с «интернетом вещей»: будут ли пользователь и принадлежащие ему устройства представлять собой одну и ту же личность с юридической точки зрения? В случае кражи устройства продолжит ли оно открывать дверь от вашего гаража? А если нет, то почему? Эти вопросы связаны с совместимостью различных устройств и режимом запрашивания и получения разрешений на использование данных.
Интернет вещей
Следующая промышленная революция будет связана с сопряженными устройствами — промышленными изделиями с функцией обработки данных, соединенными друг с другом через беспроводную сеть. К примерам «интернета вещей» относятся: легендарный холодильник, который заказывает доставку молока, когда оно кончается; авиационные запчасти, посылающие инженерам оповещения о необходимости ремонта, и системы отопления, которые включаются сами по сигналу от вашего мобильного телефона о том, что вы скоро будете дома.
Правовые последствия использования носимых технологий уже становятся предметом исследований. Виноват ли водитель, которого отвлекли картинки в Google Glass? Можно ли привлечь к ответственности за ДТП автора SMS-сообщения, несвоевременно отправленного водителю? Совсем недавно в Австралии было признано действительным завещание, надиктованное на мобильный телефон. Будут ли данные с умных гаджетов использоваться для подтверждения контрактов, согласий, завещаний или для доказательства преступной деятельности? Кто будет давать разрешения на такое их использование — создатель загружаемых данных или компания-поставщик соответствующего устройства?
Также необходимо отметить, что «жизненные данные» некоторых людей (например, знаменитостей) могут представлять серьезную финансовую ценность. Будем ли мы все владельцами своего рода авторских прав на свои данные? Если да, то в какой момент такие права возникают? Этот вопрос приобретает особую важность в свете того, что цифровые технологии «чрезвычайно расширяют понятие сотрудничества», делая возможными сложные формы дистанционного взаимодействия между людьми (и между людьми и машинами) в реальном времени. Количественное измерение вклада каждого участника такого сотрудничества необходимо для понимания его экономической ценности.
Наконец, сбор жизненных данных по группам населения или целым странам будет представлять огромную ценность не только для частного сектора, но и для государства. Как будут правительства обеспечивать себе доступ к жизненным данным в общественных интересах — например, для реализации инициатив в области здравоохранения?
Будущее покажет
Хотя очевидно, что ценность рассматриваемых технологий для бизнеса будет расти по экспоненте, на данный момент нельзя с уверенностью сказать, чем они будут полезны для массового потребителя. Темпы распространения новинок весьма умеренны: по оценкам, «умные часы» носит менее одного процента населения Соединенного Королевства.
Есть и другие минусы: ограниченный срок службы батареек, раздражение кожи, проблемы с безопасностью данных и, наконец, банальная усталость от вездесущих технологий. Один из пионеров виртуальной реальности Джарон Ланье описывает технологические компании как «ползучих гадов», пользующихся событиями нашей жизни для навязывания нам своих продуктов. Дейв Эггерс в романе «Круг» изображает технологическую антиутопию, где власть принадлежит гаджетам и где «частная жизнь — это воровство». Нежелание «цифровых аборигенов» носить часы может помешать распространению моды на умные браслеты. Впрочем, старые фантазии киношников о трикордерах и коммуникаторах уже, возможно, осуществились в виде смартфонов и планшетов.
Будущее сектора носимых технологий — это чистый лист, и описанные минусы уравновешиваются серьезным потенциалом. Медленное развитие сектора легко объяснимо: возможно, потребители просто еще не готовы к использованию всего функционала умных аксессуаров. Компания Apple работала над сенсорной панелью, реагирующей на множество одновременных касаний, задолго до появления первой модели iPad, но не выпускала ее на рынок до тех пор, пока потребители не дорастут до интуитивного понимания удобства этой технологии. Так же как мы должны научиться бегать, чтобы начать ходить, возможно, нам необходимо привыкнуть к отслеживающим, дополняющим и информирующим устройствам, чтобы научиться извлекать из них реальную пользу. А может, мы и вовсе потеряем к этим новинкам интерес — ведь сколько фитнес-браслетов и пульсометров уже пылятся среди другого спортивного инвентаря их стареющих владельцев?
«Журнал ВОИС» призван помочь читателям улучшить свое понимание интеллектуальной собственности и деятельности ВОИС и не является официальным документом ВОИС. Используемые в этой публикации обозначения и представляемые материалы никоим образом не выражают мнение ВОИС относительно правового статуса каких бы то ни было стран, территорий или районов или их органов власти или относительно делимитации их границ. Данная публикация не преследует цели отразить точку зрения государств-членов или Секретариата ВОИС. Упоминание в публикации конкретных компаний или продуктов определенных производителей не означает, что ВОИС их поддерживает или рекомендует или отдает им предпочтение перед другими аналогичными компаниями и продуктами, которые в материалах не упомянуты.