Как Villgro Africa помогает стартапам в сфере здравоохранения вывести свои идеи на рынок

Пол Омонди, независимый журналист

Villgro Africa — это бизнес-инкубатор и инвестиционная компания из Найроби, специализирующаяся на ранней поддержке предпринимательства в сфере здравоохранения и бионаук. Д-р Роберт Каранджа, соучредитель инкубатора и по совместительству его директор по инновациям, рассказал, как Villgro Africa работает над преобразованием инновационного ландшафта Африки и помогает стартапам выводить свои идеи на рынок.

Расскажите, как вы создали Villgro Africa.

Мы вдохновились примером Villgro India, одного из первых в мире инкубаторов социального предпринимательства. В 2015 году мы начали работать по его модели как франшизополучатель, освоив и адаптировав ее для Африки. С тех пор мы вырастили более 40 компаний и вложили около 1,2 млн долларов США в гранты, а также долевые и квазидолевые финансовые инструменты. Благодаря этому в экономику Кении и Восточной Африки было привлечено примерно 18 млн долларов США, созданы рабочие места и местные цепочки ценности. Изначально мы назывались Villgro Kenya, но в 2020 году сменили название на Villgro Africa.

Расскажите о своих программах.

Наша флагманская инкубационная программа, реализуемая преимущественно в Кении и Восточной Африке, длится до трех лет. Мы также работаем со стартапами в других регионах Африки через более короткие программы, продолжающиеся от трех до двенадцати месяцев. Например, искусственный интеллект (ИИ) нашей программы развития, сосредоточенной на цифровых инновациях для социальных предприятий, ориентирован на предпринимателей из Восточной и Южной Африки. Мы также сотрудничаем с отраслевыми организациями, например BioInnovate, по биоэкономической программе для ученых с акцентом на социальном предпринимательстве. Мы помогаем этим новаторам выстроить бизнес-модели, подходящие под их решения, чтобы из них можно было извлечь коммерческую выгоду.

Почему вы выбрали сферу здравоохранения и биотехнологий?

На Африку приходится до 17% населения Земли и около 25% глобального бремени болезней. Однако как рынок мы катастрофически обделены вниманием, составляя примерно четыре процента от глобального фармацевтического оборота. Такой чувствительный к ценам рынок, как Африка, с ее низкой покупательной способностью, непривлекателен для крупных фармацевтических и биофармацевтических инвесторов. Они не рассматривают Африку как жизнеспособную площадку для инвестиций в инновации и разработки в сфере здравоохранения. Это было заметно по неравенству в доступе к вакцинам от COVID-19.

Наше исследование рынка показало, что, несмотря на высокий потенциал [социального и экономического воздействия], сфера здравоохранения в Африке недостаточно охвачена услугами бизнес-инкубаторов и акселераторов по сравнению с информационными технологиями и сельским хозяйством. Так, в 2014 году, до начала нашей работы, в этом секторе вообще не было инкубаторов. К концу 2015 года помимо нас действовало всего лишь две такие организации.

Живя в Африке, мы должны прийти к осознанию важности собственных инноваций для решения наших уникальных проблем сферы здравоохранения.

Чем Villgro может помочь?

Живя в Африке, мы должны прийти к осознанию важности собственных инноваций для решения наших уникальных проблем сферы здравоохранения. Значительные инвестиции в научно-исследовательскую деятельность поступают от таких учреждений, как Университет Найроби, Кенийский институт медицинских исследований и Кенийская организация по исследованиям в сфере сельского хозяйства и животноводства. Создавая биотехнологическую инфраструктуру на протяжении многих лет, они накопили достаточный опыт в этой области. Однако Кения все еще страдает от продовольственной необеспеченности и удручающей медицинской статистики, потому что мы пока не смогли превратить научные знания в действия. Для этого нужны бизнес-процессы и ноу-хау, чтобы превратить новое знание в товар, создавать новые цепочки ценности и рынки. Здесь и приходит на помощь техническая и финансовая поддержка Villgro.

Убеждаете ли вы специализироваться на конкретных направлениях?

Мы входим в цепочку создания ценности, которая формируется за счет финансирования научно-исследовательской деятельности и Цели развития тысячелетия, среди которых особо подчеркнуты снижение материнской и ранней детской смертности, поддержание здоровья матери и ребенка и репродуктивного здоровья, борьба со СПИДом, туберкулезом и малярией. В этих сферах ведется активная научно-исследовательская и инновационная деятельность. То же можно сказать и о Целях устойчивого развития. Наша роль заключается в работе с другими заинтересованными лицами, чтобы помочь им выстроить инфраструктуру для предоставления медицинских технологий нашему населению.

В наш портфель стартапов в основном входят компании, задействующие цифровые инновации, такие как Интернет вещей (IoT), большие данные, ИИ и машинное обучение. За этими инновациями будущее. Их поддержка означает, что потом нам не придется догонять остальной мир.

В чем состоят риски работы со стартапами?

Риски очень велики, потому что мы занимаемся ранним инвестированием. Сюда входит риск, неотделимый от разработки любой новой технологии, а также деловой риск, связанный с выводом инноваций на коммерческую основу. Как правило, мы беремся только за те стартапы, которые провели техническую проверку концепции. Потом проделывается огромная работа по созданию самого продукта и получению разрешений от контролирующих органов, прежде чем он поступит на рынок. Инновации в сфере здравоохранения несут более высокие риски, потому что многие (технологии) могут провалиться и на развитой стадии. Мы даже можем вывести товар на рынок и лишь затем выявить недостатки, из-за которых его приходится отзывать.

Технологический риск совместно несут предприниматель и инвестор. Коммерческий же риск зависит от ведения бизнеса. Одно дело — разработать продукт, и совсем другое — создать на него спрос и внедрить его в нужных масштабах. Кроме того, новаторы вынуждены сталкиваться с административными и финансовыми трудностями.

Что такое успех для Villgro?

Мы завершаем измерение успеха на ранней стадии, потому что не можем сопровождать компании до того момента, как они охватят весь африканский континент или выйдут на глобальный уровень. Если нам удается привлечь финансирование серии А (обычно это около миллиона долларов США), наступает очередь венчурного инвестора: он входит в совет директоров, приглашает управленцев, стабилизирует положение и ускоряет рост, а мы чаще всего удаляемся и беремся за новую группу стартапов.

Что необходимо, чтобы повысить результативность инновационной деятельности в Африке?

Кения имеет по большей части высокую результативность инновационной деятельности по сравнению с другими индикаторами развития. Однако по-прежнему существует разрыв между инновациями и их развертыванием для решения наших проблем развития. Например, среди стран Африки к югу от Сахары в сфере биотехнологий Кения уступает только ЮАР, но мы все еще зависимы от импорта продовольствия и медицинских технологий. Возникает вопрос: какую инфраструктуру мы выстроили, чтобы использовать результаты исследований для улучшения благосостояния?

Проблема лежит в представлении, что если мы вложим больше средств в научно-исследовательскую деятельность, то добьемся больше результатов в сферах, которые изучаем, хотя в реальности мы получаем убывающую отдачу. Наши ученые публикуют свои исследования в авторитетных изданиях, но эти сведения редко приводят к результату, который меняет жизни людей благодаря размещению разработок на рынке. Нам необходимо инвестировать в переход от результатов исследований к улучшению благосостояния и в создание инфраструктуры, позволяющей бизнесу процветать. Частью этой экосистемы и является Villgro.

На молодежь и ее стремление к инновациям и предпринимательству возлагается много ожиданий. Как Вы к этому относитесь?

На выпускников вузов давят, чтобы они становились предпринимателями-новаторами. Однако это завышенные ожидания и требование невозможного. Даже если такие выпускники и откроют свое дело, скорее всего, это будет необеспеченный бизнес, доходов от которого хватит только на пропитание. Этим молодым людям пока не хватает специальных знаний, у них еще нет опыта в выбранной отрасли, поэтому они не понимают, какие проблемы следует решить, чтобы добиться максимальных результатов, создать базу для масштабирования и подготовить хорошее экономическое обоснование, чтобы убедить венчурных инвесторов и других доноров вложить средства в их бизнес.

Упрощенческое понимание инноваций и предпринимательства снижает их результаты, в особенности если инновации станут ассоциироваться у нас почти исключительно с молодежью. На Западе об этом даже не идет речь. В начале карьеры молодых новаторов вроде Илона Маска (PayPal) и Билла Гейтса (Microsoft) сопровождали опытные соучредители и/или «бизнес-ангелы», согласившиеся с ними работать.

Инновации — это по существу творческая деятельность. На самом деле, общемировой средний возраст успешного предпринимателя составляет 42 года, и это подтверждено многими данными. Нельзя ожидать, что все в одночасье станут успешными предпринимателями в возрасте всего 22 лет. После выпуска молодым людям необходимо устраиваться на работу, где они продолжат обучение. Призывы к развитию их собственного необеспеченного бизнеса — это не более чем временная мера, на которой невозможно выстроить основательную стратегию развития никакой страны.

Большинство африканских государств зависимы от добывающей промышленности. Как бизнес-акселераторы, и в частности Villgro, вписываются в такую ситуацию?

Сейчас глобальная экономика строится на базе научных знаний и благоприятствует государствам, которые способны вырабатывать такие знания, извлекать из них выгоду и создавать цепочки ценности с помощью наукоемких стартапов, способных экспортировать разработки на основе этих знаний.

В условиях наукоемкой глобальной экономики ИС очень важна для новаторов и предпринимателей. Знания дают конкурентное преимущество, поэтому их необходимо охранять. Очевидные для стартапов способы охраны знаний — это патенты и/или коммерческие тайны. Как бы вы ни вступили в экономику знаний, ключевой момент заключается в том, чтобы понять важность имеющихся у вас научных сведений и рыночной информации, а также то, как их использовать для большего блага своих клиентов.

Почему стартапы в сфере здравоохранения и биотехнологий должны отнестись к ИС серьезно?

В биотехнологическом секторе очень высоки капиталовложения в научно-исследовательскую деятельность, разработку продуктов и коммерциализацию. Поэтому стартапам необходимо охранять свои изобретения, в особенности через патенты. Однако экономический смысл в патентах появляется тогда, когда рынок достаточно большой, чтобы стартапы могли компенсировать свои вложения в научно-исследовательскую деятельность, разработку продуктов, нормативно-правовые вопросы, а также другие дополнительные расходы. Если вы нацелены на рынок страны, соотносимой с Кенией, где проживает менее 50 млн человек, окупить эти затраты не получится. Даже рынок всей Восточной Африки, в которой около 120 млн жителей, будет едва-едва подходящим по размеру. Биотехнологическим стартапам следует ориентироваться на рынки как минимум уровня >КОМЕСА или САДК.

Предпринимателям необходимо понимать, как работает патентная система. Им нужно знать, что как только они подают патентную заявку, им следует сделать то же самое в нескольких странах, пока не ушло время. Недостаточно запатентовать свои изобретения только, скажем, в Кении, потому что это означает вызывать на соревнование весь остальной мир. По сути, это раскрытие своего ноу-хау, которое конкуренты могут использовать против патентовладельцев, перекрыв им доступ на другие рынки Африки. Ни один инвестор не поддержит идею, если ее могут присвоить на других рынках. Таким образом, когда речь идет о патентовании, стартапам крайне необходимо тщательно продумать свою стратегию.

Означает ли это, что патентование может повредить биотехнологическим стартапам?

Нет. Проблема в упрощенческом представлении о правах ИС, и в частности патентах. Это сложный вопрос, который требует бизнес-модели, позволяющей вписать местную деятельность новаторов в более широкий контекст национальной и глобальной экономики знаний. Если мы не будем учитывать движение капитала, все усилия пойдут прахом.

Нашим стартапам необходима подготовка по вопросам прав ИС, чтобы не потерять ее, ориентируясь на небольшие рынки. Villgro помогает это понять. Одновременно мы контактируем с директивными органами, чтобы содействовать охране инноваций нашей страны.

Как правительства африканских государств могут лучше поддержать стартапы?

Участие государства зачастую ограничивается микрофинансированием вместо субсидирования инноваций. Нельзя ожидать, что стартап проработает какую-либо ЦУР в нужных масштабах при бюджете всего лишь 500 долларов США; инновационным стартапам необходимо финансирование, соотносимое с грантами на академические исследования, в размере от 20 тыс. до 500 тыс. долларов США.

Во-вторых, традиционные источники финансирования, в частности банки, не способствуют развитию стартапов, которые являются маленькими компаниями без залогового обеспечения и доходов. Даже если заручиться гарантийным покрытием, чтобы обезопасить свои доходы, в реальности стартапу понадобится около пяти лет для разработки и вывода продукта на коммерческую основу, а до этого у компании вряд ли появятся собственный капитал или доходы. Взятые в долг средства — это не способ финансирования инноваций. Стартапам необходимы акции, а не займы.

В условиях наукоемкой глобальной экономики ИС очень важна для новаторов и предпринимателей. Знания дают конкурентное преимущество, поэтому их необходимо охранять.

Является ли венчурный капитал более удачной альтернативой?

Да, но венчурные инвесторы не рассматривают компании с бюджетом менее миллиона долларов США как достойный объект для вложений. Подобное сотрудничество просто нерационально, поскольку затраты на организацию сделки и проведение финансово-юридической экспертизы будут такими же, как и при сделке на сумму 10 млн долларов США. Именно поэтому государственным органам необходимо разрабатывать меры, поощряющие бизнес-ангелов покрывать дефицит финансирования до отметки в миллион долларов США, и сотрудничать с инкубаторами.

Потенциал венчурного финансирования в Африке огромен. В 2021 году в Африке был установлен рекорд в виде 4,1 млрд долларов США венчурных инвестиций в стартапы, что на два миллиарда больше, чем в 2020 году. Ожидается, что к 2025 году эта сумма достигнет 10 млрд долларов США. Кения является одним из ведущих центров инноваций и размещения венчурного капитала в Африке. Нам необходимо продумать, как позиционировать свою экономику в свете этого ожидаемого притока инвестиций. В нынешнем году Кения смогла освоить всего 350 млн долларов США или около того из имеющихся 4,1 млрд. Это означает, что мы не конкурентоспособны, хотя возможности для стартапов безграничны.

Какие у Villgro планы на будущее?

Мы расправляем крылья, выходя за пределы Кении, и стремимся охватить весь континент. Мы способствуем увеличению объема глобальных венчурных инвестиций в стартапы и выстраиванию сильной экономики знаний. Это означает, что такие вопросы, как охрана ИС, следует решать должным образом. Мы хотим реализовать смену парадигмы в первоначальных инвестициях, продвигать законодательство для поддержки стартапов и создать больше инкубаторов и центров инноваций.